Невыученные уроки краха народного государства и общества социальной справедливости

Быть против государства — модно. Еще популярнее стремиться занимать место прокурора в самозваном суде истории, бичуя недостатки и вскрывая ошибки. Ну а ностальгировать по минувшим в лету более зеленой траве и более высоким деревьям так это практически традиция. Порой она приводит даже к откровенно ироничным коллизиям, когда в одном строю и практически с одинаковыми лозунгами оказываются как те, кто ностальгирует по государю императору с хрустом французской булки, так и те, кто переживает по ушедшим временам СССР.

А уж тему попрания социальной справедливости сейчас не трогает только ленивый. Любой разговор о реальных успехах страны и шагов по улучшению жизни ее населения немедленно вызывает обращения к советскому наследию. Почти всегда в одном и том же ключе: Советский Союз являлся народным и социально справедливым государством.

В этой связи хочется воспользоваться удобным моментом и напомнить, про как бы не совсем круглый юбилей, тем не менее дату весьма наглядно показывающую, сколь сильно советский народ ценил государственную социальную справедливость на самом деле.

28 лет назад, в ночь с 18 на 19 августа 1991 года группа представителей высшего руководства государства, принципиально несогласная с перспективами курса генерального секретаря КПСС Михаила Горбачева и его сторонников, попыталась организовать дворцовый переворот. Созданный ими особый орган управления назывался Государственным комитетом по чрезвычайному положению, что предопределило впоследствии вошедшее в Историю название всего события — путч ГКЧП.

Хотя конечно называть это путчем неверно. Фактически имела место попытка группы чиновников перехватить управление государственной машиной строго внутри его бюрократического аппарата. Что как раз и принято именовать именно дворцовым переворотом.

Но сейчас речь не о семантических тонкостях. Куда важнее другое. При всей богатой ностальгии по временам социальной справедливости и истинно народного государства, мало кто задумывается над очевидным противоречием. Людей, разваливших СССР принято ругать как предателей Родины и местами даже почти иностранных шпионов. Но при этом людей, попытавшихся против них восстать, те же самые критики старательно обходят стороной. Даже откровенно прокоммунистические, хотя казалось бы, уж они то возвести членов ГКЧП в разряд святых мучеников просто обязаны. Но нет. Почему?

Глядя в собственное отражение в зеркале приходится признать — потому что стыдно. И еще потому, что народной и социально справедливой страна по факту не являлась. В лозунгах да, но в реальности все ее достояние народу не принадлежало. Кто решал — где и какой должен работать завод? Что добывать, как результат использовать? Народ? Да ни разу. Все определялось управленческой бюрократией, к моменту заката СССР раздробившейся на клановые группировки и жестко конкурировавшей за контроль над ресурсами внутри государства.

А что народ? А народ жил по принципу — что не мое, то наше, а все, что наше — значит ничье. А раз ничье, значит отщипнуть от ничейного кусочек лично для себя есть «умение жить», которому сотрудники Отдела по борьбе с хищениями социалистической собственности (ОБХСС) только мешают. Именно потому, хоть отдельные горбачевские решения, вроде сухого закона, и вызывали неодобрение, сама идея разделить общее между конкретными собственниками, наоборот, пользовалась массовой поддержкой.

Чем все обернется потом не интересовало практически никого. Предполагалось, что все хорошее, что есть сейчас, безусловно сохранится неизменным. Плюс к нему прибавится еще изрядно всяких плюшек сразу как только «мы перестанем корить нахлебников», каковыми сразу же стали восприниматься все соседи. В том числе — по общему народному государству. Хватит кормить Москву. Хватит пускать в сытую столицу всяких нищебродов из провинции. Хватит позволять нищей РСФСР грабить нашу богатую республику (конкретное ее название вписать по месту). И так далее и тому подобное.

И тут вдруг эти путчисты из ГКЧП. Говорили то они слова безусловно красивые, но на уровне обывательского восприятия картинка рисовалась однозначной. Ретрограды из высшего руководства коммунистической партии захотели все отыграть назад. Прежде всего в области сладких мечтаний, в которых большинство уже видели себя чем-то вроде богатых парижских рантье. Вот никто их и не поддержал. Еще и вздохнули с облегчением, когда еще 20-го днем стало понятно, что у путчистов дело не задалось.

Это сейчас, спустя без малого три десятка лет, Советский Союз вспоминается только хорошими сторонами. Пенсиями для всех, стабильными ценами, колбасой за два двадцать, гарантированными отпусками,  нормированным рабочим днем и явно ощущением общей устроенности. Я, когда выбирал себе будущую профессию после школы, хорошо знал, на каком заводе по окончании минского радиотеха, буду работать, кем, с каким окладом, и когда можно будет стать в очередь на квартиру.

А что, например, в том же Волгограде, где жили наши родственники и к которым мы порой ездили в гости, люди с радостью стояли в очередях за субпродуктами, которые у нас в Вильнюсе даже домашним животным не каждая хозяйка брала, это незаметно забылось. И не только это. Про впечатление от славного города Кондопога, куда отправили работать наш стройотряд, можно рассказывать часами. Всего один пример. Чтобы произвести впечатление на местную девушку, было достаточно пригласить ее в кафе и заказать жареную картошку. Все потому, что выращивать на месте ее не позволял климат, приходилось возить из далека, примерно как свежие помидоры или персики. Студенту минского вуза такое казалось чем-то запредельным.

Но кто обо всем этом помнит сегодня? Вот что Советский Союз представлял собой вторую половину совокупного мира планеты — это да. Это куда приятнее, чем нынешние всего 1,6 — 2% мировой экономики.

К чему это все? К тому что именно мечты являются главным двигателем любых перемен. Ошибки в них способны разорить даже ведущие экономики мира. Более того, именно на этих ошибках геополитические оппоненты и пытаются играть. История развала СССР не является чем-то особо уникальным. Точно на те же самые грабли наступили восточно-европейские лимитрофы и весь Ближний Восток. Но нам от этого не легче.

Россия гарантированной резистентности от это заразы не имеет тоже, сколько ни старайся над ребрендингом современного ленинского образа. Советский народ продал Родину за батон колбасы и модные джинсы. Не потому, что ему действительно было нечего есть, а по причине тотальной безыдейности. И еще неспособности ценить имевшееся. В сочетании с прогрессирующей жадностью к чужому. Чтобы дороги «как в Германии», зарплаты «как в Америке», и сиеста «как в Испании». А все свое это презренный «совок».

Впрочем, практика показывает: отсутствие позитивной идеи, формирующей мировосприятие, всегда ведет к формированию идейной пустоты, каковая очень быстро заполняется обыкновенным потреблядством, тем более разнузданным, чем глубже идейный вакуум.  На нем крепкое государство построить невозможно. И тем более ожидать от него какой бы то ни было социальности.

Попытка заполнить нынешнюю идейную пустоту государствообразующей идеи сказками по мотивам советского народного счастья смысла не имеет. Хотя бы потому, что даже народу того времени советские порядки не казались народными, а нынешнее поколение от них сбежит при малейшей возможности. Причем все, включая самих ныне против олигархов протестующих.

Такие вот получаются уроки. Судя по популярности ностальгии по советским временам, к настоящему моменту пока остающиеся невыученными. Увы.

https://alex-leshy.livejournal.com/1386449.html