Странности гениев. Ги де Мопассан: «Аллилуйя, у меня сифилис! О великом философе Жан-Жаке Руссо — только для взрослых.» Только для взрослых.
Среда, Май 8, 2019 , 01:05 ПП
Анри Рене Альбер Ги де Мопассан, автор невероятного количества ярких романов, повестей и рассказов, писать начал в 30 лет, ворвавшись, по его собственным словам, в мир литературы подобно метеору. Практически все герои и героини Мопассана имели прототипов и узнавали себя в его книгах. Как правило, это влекло скандал и полный разрыв отношений. Но точно так же беспощадно Мопассан изобразил и себя – в знаменитом романе «Милый друг».
В своем предисловии к роману он открыто выразил свое кредо: «Я удивляюсь тому, как может для мужчины любовь быть чем-то большим, нежели простое развлечение, которое легко разнообразить, как мы разнообразим хороший стол, или тем, что принято называть спортом. Верность, постоянство – что за бредни! Меня никто не разубедит в том, что две женщины лучше одной, три лучше двух, а десять лучше трех… Человек, решивший постоянно ограничиваться только одной женщиной, поступил бы так же странно и нелепо, как любитель устриц, который вздумал бы за завтраком, за обедом, за ужином круглый год есть одни устрицы…»
Это был половой маньяк. Неутомимая и ненасытная секс-машина, физически не способная пропустить мимо себя ни одной юбки. Начав сексуальную жизнь в 16 лет, он впоследствии утверждал, что переспал с тысячами женщин. О его мужской силе, превосходящей силы среднестатистического мужчины раз десять, ходили легенды. Чем сам Мопассан гордился необычайно и даже был готов публично подтверждать звание сексуального рекордсмена.
Как-то, беседуя с другом и литературным наставником Гюставом Флобером (мать Мопассана приходилась тому дальней родственницей), Мопассан вскользь обронил, что после двух или трех раз чувствует такую же усталость, как и после двадцати. Флобер поднял его на смех. Разъяренный Мопассан, прихватив свидетеля, отправился вместе Флобером в ближайший бордель. Там на глазах изумленных мужчин он снял всех имевшихся в наличии проституток в количестве шести штук и за час успел осчастливить каждую. Флоберу ничего не оставалось, как принести Мопассану свои извинения. И если бы в то время была открыта виагра, то лучшее лицо для рекламы этого продукта, чем Мопассан, трудно было бы придумать.
Сами женщины были от Мопассана в восторге. И не только благодаря тому, что он был опытным любовником, неплохо разбирался в женской физиологии, но еще и потому, что обладал редкими для мужчины качествами. Он всегда думал о партнерше, мог невероятно долго заниматься любовью без эякуляции и испытывать оргазм много раз подряд. А когда к таким талантам Мопассана прибавилась еще и писательская слава, подкрепленная солидным доходом, виллами, яхтами, от поклонниц просто не стало отбоя. С ним были готовы лечь даже дамы высшего света. Нельзя сказать, что Мопассан не пользовался этой возможностью (хотя редкая дама могла похвастать, что была близка с Ги де Мопассаном дважды), но всегда предпочитал профессионалок. По свидетельству современников, нередко после встречи с какой-нибудь воздыхательницей и поклонницей его таланта Мопассан спешил в бордель, чтобы «насладиться безыскусностью и естественностью царящих там отношений».
Если же выбор стоял между замужней и незамужней дамой, то Мопассан неизменно делал выбор в пользу замужней. Ему нравилось наставлять рога другим мужчинам. Возможно, это было последствием его детских переживаний. Родители Мопассана развелись, когда ему было одиннадцать. Мопассан остался жить с матерью, которую боготворил, и через всю свою жизнь пронес ледяную ненависть к отцу, распространившуюся позже на всех мужей вообще. Не случайно он умер холостяком.
Бесконечные амурные похождения были для него стилем жизни. Остановиться на одной даме, даже писаной красавице, он был решительно не в силах. Да и не могла одна дама удовлетворить его гиперсексуальность. Он хотел постоянно. Сохранились воспоминания журналиста Фрэнка Хэрриса, которому Мопассан во время совместной прогулки как-то сказал: «Мне кажется, что с сексуальной точки зрения я, видимо, человек необычный. Дело в том, что я могу поднять свой инструмент в любой момент, когда этого хочу». «В самом деле?» — воскликнул я, слишком потрясенный его рассказом, чтобы что-нибудь еще понимать. «Да вот посмотри на мои брюки», — смеясь, заметил Мопассан, и прямо там, на дороге, убедительно доказал мне, что говорит правду».
В марте 1877 года Мопассан отправил своему другу Роберу письмо, в котором сообщал, что болен и лечится ртутью и йодистым калием. «У меня сифилис, наконец-то настоящий, а не жалкий насморк… нет, нет, самый настоящий сифилис, от которого умер Франциск I. Велика беда! Я горд, я больше всего презираю всяческих мещан. Аллилуйя, у меня сифилис, следовательно, я уже не боюсь подцепить его». Чего Мопассан так ликовал – совершенно непонятно. Сифилис в ту пору не лечился. Правда, болезнь роднила его с целым сонмом других богемных пациентов – Доде, Малларме, Тулуз-Лотреком, Гогеном, Нервалем, Бодлером, Жюлем де Гонкуром, Ван-Гогом, Ницше, Мане и многими другими – кого Мопассан в шутку называл наидражайшими сифилитиками.
Прожив всего 42 года и успев за этот срок предпринять две попытки самоубийства, Мопассан закончил свои дни в клинике для душевнобольных, где саваном ему стала смирительная рубашка. Причина смерти – паралич мозга.
Дмитрий Лычковский, главный редактор журнала «Патрон»
О великом философе Жан-Жаке Руссо — только для взрослых
Автор трактатов о любви, государственном устройстве, системе образования, морали. Писатель, философ, мыслитель, композитор, ботаник, педагог… С одной стороны, он прославлял затворничество и добродетель. Призывал вернуться к природе, талдычил о падшей цивилизации, которая портит человека. С другой — был Руссо по жизни извращенцем каких поискать. Тайны из своих пороков он не делал и предельно откровенно рассказал о собственных сексуальных вывертах в «Исповеди». Правда, опубликована она была уже после его смерти. Мазохизм, эксгибиционизм, фетишизм — весь этот набор был мил философу, которого Жорж Санд именовала не иначе как «Святой Руссо».
А виновата во всем, как водится, учительница: пышнотелая мадемуазель Ламберье в период полового созревания Руссо от души отхлестала его по голым ягодицам. Мальчик, которому только-только стукнуло 11, пришел от экзекуции в неописуемый восторг. Наряду со стыдом и болью он испытал ни с чем не сравнимое сладострастное ощущение и мечтал подвергнуться наказанию снова. Когда мечта воплотилась в жизнь, испытал поистине райское наслаждение. Так у маленького Руссо возникла рефлекторная связь между чувством боли, унижением и половым возбуждением: «Кто бы мог подумать, что это наказание, перенесенное в детстве от старой девы, так скажется на моих вкусах, моих желаниях, моих страстях и на мне самом и оставит такой след во мне до конца жизни?»
С тех пор все поступки Руссо были подчинены желанию напороться на основательную порку или, на худой конец, словесное унижение. Однако порывы души приходилось всячески скрывать: «Вся моя жизнь прошла в безмолвной тоске среди тех, кого я любил больше всего на свете. Не решаясь рассказать о своих необычных вкусах, я получал удовлетворение уже от тех отношений, которые содержали в себе хотя бы какой-то намек на эти вкусы. Находиться где-нибудь в ногах у любовницы-повелительницы, исполнять все ее приказания и быть принужденным вымаливать у нее прощение — вот что приносило мне огромнейшее удовлетворение и наслаждение», — признается он.
Попа напоказ
Частичное удовлетворение он находит в играх со сверстницей. Мадемуазель Готон невероятно нравилось брать на себя роль «строгой госпожи». Часами они увлеченно играют в учительницу и нерадивого ученика: вооруженная гибкой розгой 11-летняя Готон подвергает Руссо строгому наказанию, которое он униженно вымаливает стоя на коленях, и при этом пресекает любые действия с его стороны, вплоть до невинных поцелуев. Обоим игра очень нравилась. Но Готон уезжает из Франции вместе с родителями. Повзрослевший Руссо остается один.
Он заводит привычку совершать тайные вылазки в темные парковые аллеи и подворотни, где под предлогом удовлетворения естественной нужды устраивался так, чтобы показать проходящим девушкам и женщинам свои ягодицы. Он надеялся, что, оскорбленные этим зрелищем, они подойдут, шлепнут веером или зонтиком. Если повезет, то и пнут острым каблучком. Но тщетно! Дамы при виде обращенной к ним тощей задницы лишь негодуют. Впрочем, Руссо рад и этому.
Однажды, не найдя в подворотне достойных зрительниц, он отправился на поиски дамского общества к общественному колодцу. Там как раз чесала языками стайка смазливых девиц. Будущий философ спустил штаны, повернулся к ним спиной, наклонился и ждал, когда ощутит вожделенный пинок. Но бессердечные красотки просто подняли жуткий крик, на который прибежали их отцы, мужья, братья. Это был роковой момент: Франция чуть не лишилась лучшего из сынов. Нравы у крестьян были незамысловатые, с извращенцами они разбирались быстро, обычно с помощью ножниц для стрижки овец.
К счастью, Руссо бегал очень быстро. Пронесло… Но с секс-прогулками пришлось покончить. Теперь утешением ему служили лишь болезненные сны садомазохистского содержания и изнуряющий онанизм. Если верить «Исповеди», то он заменял Руссо близость с женщиной аж до 30 лет. И то – оргазм приходил только с воспоминаниями о давней детской порке.
Лямур дэ труа
И все ж таки он выплыл в мир большого секса – с помощью мадам де Варан, в доме которой Руссо жил на пять долгих лет. Он зовет ее «мамочкой». Она его — «котиком». Руссо испытывает к ней почти сыновние чувства, и ему даже в голову не приходит мысль о сексе, пока однажды «мамочка» (состоящая в лесбийской связи со своей служанкой Анет) не решает, что ее «котику» пришла пора стать мужчиной. Целую неделю Руссо находится в тяжких раздумьях и наконец соглашается. И… никакого удовольствия. Мамочка технична, но холодна и начисто лишена фантазии. Ни одного шлепка! Ни одной розги! Руссо разочарован и пишет в дневнике: «Вероятно, я слишком любил ее, чтобы ее желать». Это, впрочем, не мешает ему начать эксперименты: заняться сексом со служанкой Анет, потом вместе с Анет и «мамочкой». Какое-то время троица живет душа в душу, устраивая по вечерам групповушки, но они не доставляют Руссо того удовольствия, о котором он мечтает.
Неудовлетворенность находит себе весьма экстравагантный выход: Руссо начинает испытывать чувства восторга и сексуального возбуждения при виде неодушевленных предметов. Он ходит по дому мадам Варан и целует ее одежду, кресло, шторы, даже пол. А когда одна знакомая дама передает в подарок Руссо свою нижнюю юбку, он тут же вдыхает ее аромат, покрывает ее страстными поцелуями и велит сшить из нее жилет.
В 1745 году в одной из парижских гостиниц он находит свою вторую половинку. Его избранница — малограмотная 24-летняя горничная. Тереза ле Вассер, не умеющая даже определять время по часам. И вновь парадокс. Он слишком любит ее, чтобы попросить его отшлепать. Приходится совокупляться стандартно, как все – а что поделаешь? Тереза рожает ему пятерых детей. Всех малюток сразу же после рождения «Святой Руссо», несмотря на рыдания и мольбы гражданской супруги, приказывает немедленно отдать в приют. Как оправдывает свой мерзкий поступок будущий автор «Новой Элоизы» (слезливого высокопарного романа, героиня которого погибает в борьбе целомудрия с любовью)? Легко! Он заявляет, что спасает таким образом честь Терезы, поскольку официально они не обвенчаны. Ну а к тому же, будучи сторонником «естественного» воспитания, он уверен, что приют лучше всего справится с этой задачей… На упреки неизменно отвечает им же придуманной формулировкой: «Свобода человека состоит не в том, чтобы делать что хочешь. Она в том, чтобы никогда не делать того, чего не хочешь». Отмазка на все случаи жизни!
Случай в борделе
Чтобы развеяться от размеренной семейной жизни, Руссо время от времени посещает бордели, хотя он их презирает. И там доводит до белого каления видавших виды проституток. Так, например, оказавшись в постели некой щедро одаренной природой Жинетты, Руссо в самый решающий момент вдруг принимается горько рыдать. Та в шоке. Она не понимает, чем так недоволен клиент. А Руссо все рыдает и рыдает, отдаваясь мучительным психологическим переживаниям философического толка. Проститутка пытается поднять его естество, а он не теряет логической нити: если такое божественное и красивое существо может быть всего лишь проституткой, значит, у нее непременно должен быть некий недостаток. Некая печать порока. И когда добросовестная Жинетта добивается своего – клиент в рабочем состоянии, можно сливаться в экстазе, Руссо вместо благодарности вдруг начинает смеяться. «Я понял, что один сосок ее груди деформирован. Я посмотрел повнимательнее и убедился в том, что он действительно отличается от ее второго соска. Я стал раздумывать о причинах такой деформации… Меня поразила мысль о том, что это результат какого-то удивительного несовершенства природы… Я ясно понял, что держу в своих объятиях какое-то чудовище, отвергнутое природой, мужчиной и любовью».
В 44 Руссо наконец находит ту, которую искал всю жизнь. Это жена его близкого друга – графиня Софи де Удто. Как обычно, он «любил ее слишком сильно, чтобы ею овладеть», однако наступил на горло собственной песне. От секса с Софи Руссо остался в полном восторге, из чего можно сделать вывод, что без розог и ролевых игр не обошлось.
Но потом случается непоправимое. У Руссо осложнение застарелой болезни: его мучают сперматорея (непроизвольное извержение семени) и паралич мочевого пузыря. Он больше физически не в состоянии предаваться половым утехам. Какой секс! Даже мысль о нем вызывает у него боль. Последние 23 года своей жизни великий философ и гуманист вновь перебивается исключительно мастурбацией. Даже сходить по-маленькому уже проблематично, каждый день приходилось пользоваться катетером. Его послушно и безропотно вставляла мужу верная Тереза…
Дмитрий Лычковский, главный редактор журнала «Патрон»
Добавить комментарий