Олег Ефремов: впервые раскрыт неизвестный роман знаменитого актера
Воскресенье, Сентябрь 20, 2015 , 02:09 ПП
Олег Ефремов: впервые раскрыт неизвестный роман знаменитого актера
«К общению с девушками Ефремов относился легко. Лично я бы не ждала от него любви до гроба», — рассказывает Рогнеда Яценко.
«Когда роман у Ефремова с Ритой был в разгаре, он купил ей шубу, деньги на которую скопил с огромным трудом. Но когда они поссорились, Рита бросила этот подарок Олегу под ноги. А через какое-то время в той же шубе уже щеголяла другая актриса», — рассказывает Рогнеда Яценко.
В тот вечер после спектакля мы с ребятами, как всегда, поджидали Ефремова, чтобы вместе идти домой на Арбат. Мы жили с ним по соседству и с некоторых пор вошли в его «группу поддержки» в Центральном детском театре. Бывало, ждать его приходилось до двенадцати ночи — спектакли в ЦДТ начинались в 19.30 и заканчивались поздно. Но в эту ночь Олег вообще не вышел из театра. А в одном окне на верхнем этаже свет так и не погас. Помню, мы удивлялись: ночевать он там, что ли, остался?
Вскоре я узнала, в чем дело. Моя подруга Рита Куприянова — актриса того же театра — шепнула мне, что у них с Олегом начался роман. И свидания проходят в театральной гримерке… Мне сразу это не очень-то понравилось. К общению с девушками Ефремов относился легко. Лично я бы не ждала от него любви до гроба. Но к Рите Куприяновой у него действительно возникло сильное чувство, и я подумала — может, у них и правда что-то получится? Но, увы, правильным оказалось мое первое впечатление…
Для меня вся эта история началась осенью 1949 года, когда учительница русского и литературы, Алла Андреевна, повела наш класс в Детский театр, на спектакль «Горе от ума». И вот — сцена бала. Десятка два артистов кружат в танце. А учительница шепчет нам: «Смотрите, смотрите! Вон тот парнишка в массовке… Это мой ученик! Олег Ефремов!» Мы страшно возгордились. Выпускник нашей школы — артист! Хотя я-то отлично знала Олега. Их дом номер 5/14 в Староконюшенном переулке стоял недалеко от нашего в Малом Власьевском. В те времена район Старого Арбата был совсем другим — тихим, со своей атмосферой, там все друг друга знали.
Мне сейчас странно читать, будто бы Ефремов в юности был каким-то несусветным хулиганом, лазил по чердакам. Вообще-то он был приличней многих. Олег ведь из хорошей семьи — у него отец служил экономистом на крупном предприятии, а потом хорошо зарабатывал на Севере. Комната в коммуналке у них была хорошая, даже с балкончиком. Помню, у Олега у первого во дворе появились фотоаппарат, ролики, а в десятом классе — настоящий костюм. И вот теперь он взлетел на совсем уже заоблачную высоту, став актером Центрального детского театра!
В конце 40-х этот театр был одним из самых лучших, самых интересных театров страны. Именно там начинал Эфрос. Туда же понес свои первые пьесы Виктор Розов. В Детском театре можно было обойтись без лозунгов, здесь не требовалось беспрерывно прославлять Сталина… Если говорить объективно, Ефремову колоссально повезло, что его туда взяли, а не во МХАТ, который тогда ставил номенклатурные пьесы. Хотя сам Олег, как я потом узнала, очень переживал, не попав в труппу Московского Художественного. Ведь он еще подростком, с тех пор как попал на спектакль МХАТа «Три сестры», был влюблен в Аллу Тарасову и вообще бредил только этим театром.
Пока Олег учился в Школе-студии МХАТ, ему много раз намекали, что возьмут в труппу. И вдруг — такой удар! Олег устроил на крыльце МХАТа скандал, кричал, что будет здесь главным режиссером. О чем педагоги Школы-студии МХАТ честно сообщили директору Детского, Шах-Азизову: мол, предлагаем вам Ефремова, но парень он ершистый, с характером… Но Шах-Азизов только обрадовался: «Отлично, подавайте его сюда! Нам такие нужны!»
На самом деле ему нужно было спасать репертуар. Незадолго до этого ведущий актер Детского Саня Михайлов (он известен по фильму «Два капитана») ушел из театра ради постановки во МХАТе, а поскольку он играл главные роли и замены ему не было, положение сложилось трудное. Все девчонки из нашего класса были в Сашу влюблены! И в Детский театр стремились попасть именно на него.
Но Олег быстро заменил нам Михайлова. Конечно, нельзя не назвать имена и других известных актеров ЦДТ, которых мы обожали. Геннадия Печникова, Нинель Шефер, Валентины Сперантовой, Ивана Воронова, Льва Дурова и многих других.
Зрители знали: Ефремов может их и отлупить
Притом что в Детском ставились очень качественные, хорошие спектакли, публика там была «тяжелая». Детей привозили целыми классами со всей страны. Они шалили: бегали в проходах, кричали, а то и стреляли из рогаток. Это была настоящая беда, многие актеры боялись за свои глаза. И вот выяснилось, что Олег хорошо действует на хулиганов. Дети чувствовали, что этот Иванушка (одна из ролей Олега в ЦДТ была по сказке «Конек-Горбунок») способен сбросить камзол, спрыгнуть в зал и накостылять. По мере того как в Олеге нарастала ярость, бесчинствующие зрители начинали смолкать.
А однажды во время антракта один мальчик пробрался в курилку, где переводили дух актеры — в том числе и Ефремов, игравший в тот день Иванушку-дурака. И вот этот юный зритель стал баловаться: откроет дверь, что-то крикнет и скроется. Потом — опять. Олег бросился за ним — прямо в парике и лаптях! Настиг в буфете, схватил и плачущего принес в зал. Вот примерно так и шло укрощение.
Со временем попытки похулиганить на спектаклях, где играл Олег, прекратились. Он словно всех себе подчинил, в зале теперь стояла одобрительная тишина. К тому же он влюбил в себя всех московских девочек-старшеклассниц. Этот момент я помню как сейчас. В новом спектакле по пьесе Розова «Страницы жизни» Олег вышел на сцену с гитарой. Его персонажа звали Костик, и был он дворовым, понятным нам, своим в доску. У девчонок защемило сердце, все замерли…
В тот же вечер мы решили подкараулить Олега у служебного выхода. И, к нашей радости, он оказался ничуть не загордившимся, простым в общении парнем. Открытым и доступным. Мы пошли провожать его домой, по дороге болтали и смеялись. Так я вошла в группу ребят, объединившихся вокруг Олега. Мы стали его товарищами, его добровольными помощниками, группой поддержки. Потому что он не мог просто так общаться с людьми, он всех «вербовал», всех обращал в свою веру…
Для меня, старшеклассницы, а потом и студентки, Детский театр лет на пять-семь стал родным домом, клубом, где я с другими ребятами-активистами находилась день и ночь. Мы присутствовали даже на дневных репетициях и на прогонах. Так я и подружилась с ведущей артисткой театра Ритой Куприяновой, с которой потом мы всю жизнь были неразлучны. И стала свидетельницей ее романа с Ефремовым, который обернулся для Риты крахом всех ее надежд на личное счастье.
С Ритой Олег сначала просто дружил — причем вместе с еще одним актером театра — Геннадием Печниковым. Они представляли собой молодой костяк театра и везде ходили втроем. А ухаживал в то время Олег вовсе не за Ритой, а за красавицей Галей Новожиловой, с которой они вместе играли в пьесе Розова «Ее друзья». Но Галя была замужем и дала Олегу резкий отпор, пристыдив его при товарищах. И вот Олег, наконец, разглядел Риту. А она, хоть и была девушкой очень серьезной, не сумела перед ним устоять.
Ефремов уже в те годы оказывал на женщин какое-то гипнотическое действие. Часто та, которая только что твердо намеревалась ему отказать, вдруг обнаруживала, что целуется с ним. Он вообще с женщинами что хотел, то и делал. Вот и Рита, несмотря на строгое воспитание, пошла на близкие отношения с Олегом до свадьбы. Но с того момента она стала считать себя женой Олега. В том, что они должны теперь официально пожениться, у Риты сомнений не было, тем более что Олег с тех пор при товарищах не раз называл ее женой.
Однажды, после демонстрации 1 Мая, Рита, Геннадий и Олег обедали дома у Печникова. И Ефремов именно так представил Риту бабушке друга: «Познакомьтесь, моя жена!» Но бабушка хитро прищурила глаз: «Жана? Ну-ну, а сколько еще пристяжных?» Все захохотали…
Молодые поселились в гримерке
Официальной причиной отложенной регистрации был квартирный вопрос. Как начинающие артисты, Олег и Рита имели ставку по 69 рублей, а это очень мало. Правда, Ефремов не хотел мириться с таким положением вещей и первой же зимой призвал друзей работать на детских елках. Сначала они наотрез отказались: «Ты что? Мы не для того учились, чтобы играть на елках». Но заработать очень хотелось, и вскоре на мероприятиях в Колонном зале появились Снегурочка, а также клоуны Бим и Бом, которые кричали: «Пчелка, пчелка, где твоя елка?!»
Так же, как и Олег, Рита жила в коммуналке с родителями (с той только разницей, что у нее была еще сестра). Рита была постарше Олега, но из-за своей хрупкой, эфемерной внешности могла с успехом играть мальчишек. Так что, когда Олег поставил свой первый спектакль уже в качестве режиссера — «Димка-невидимка», главную роль — семилетнего мальчика — он отдал ей.
И потом всех юных героев в театре неизменно играла Рита: и Чиполлино, и Маугли. Причем дети даже не догадывались, что перед ними женщина, что было редкостью. Ведь школьники очень точно чувствуют фальшь. Однажды роль молодой девушки взяла себе актриса в возрасте, так ее освистали и выпроводили с криками: «Старуха!» Врать в детском театре было нельзя…
Тем временем молодые налаживали нехитрый быт прямо на работе. В той самой гримерке наверху. Неофициально, конечно, руководство закрывало на это глаза. Раз в несколько дней они разъезжались по домам — помыться и переодеться. В театр никаких вещей не перевозили. У Олега вообще никогда с собой ничего не было, даже портфеля или сумки. А карманы его пиджака были вечно набиты листами с ролями. Ну а питались они с Ритой в театральном буфете. Там все стоило фантастически дешево. После спектаклей они бегали в гастроном у Колонного зала. Правда, к вечеру там в продаже оставались только хлеб и столовое вино. Вино было очень дешевое, но отменного качества…
Нет, я ничего плохого не могу сказать про Олега, пока они с Ритой были вместе. Во-первых, он не пил тогда так много. В Детском такого бы не потерпели. Во-вторых, он был очень щедрый, не копейничал. Я не знаю как, но он скопил Рите на шубку, что для тех лет считалось роскошью. Олег ведь быстро завел еще и вторую работу — он, которого не приняли в труппу МХАТа, преподавал в Школе-студии МХАТ, хоть по возрасту был ненамного старше своих студентов.
И вот Олег — 28-летний, интересный, оригинальный, красивый, свой в доску — пришел преподавать на курс, где учились многие актеры, которые потом составили труппу «Современника». И уже через несколько месяцев они не могли жить без него. Так что после спектакля у выхода из Детского театра его теперь поджидали не только мы, но и его студенты. Олег выходил, они к нему бросались, обнимали и шли во МХАТ либо к кому-то на квартиру — репетировать. Так, помимо нас, Олег обрел другую «компашку». Вообще, «компашка» было его любимым словом, так же как и «лапуля». Много в его жизни было и «компашек», и «лапуль»…
По той причине, что Рита имела огромную занятость в Детском, она не могла участвовать в других затеях Олега. Возможно, это их и разъединило. Все более увлекаясь тем, что со временем перерастет в «Современник», Ефремов стал постепенно остывать к ней. Первое время Рита не подавала виду. Потому что считала, что они с Олегом договорились. Они ведь уже жили как муж и жена — значит, жениться он просто обязан. Но Ефремов все отговаривался и отговаривался квартирным вопросом. При этом почему-то за целый год, пока все это тянулось, так и не познакомил Риту со своими родителями.
На самом деле я-то понимала почему. Мне было стыдно сказать Рите: «А зачем ему жениться, если он уже всего от тебя добился? Его и так все устраивает!» Понимала я и доводы Олега — ну где взять жилье? А главное — у него другим голова забита, тут новый театр начинается, тут они с Печниковым по России решили поехать путешествовать на сорок дней… Какая женитьба?
В конце концов Риту с Олегом поссорил другой актер Детского, Роберт Чумак, который стал за ней ухаживать. По моим сведениям, это случилось уже после ссоры Риты с Олегом, но кто-то говорит, что Ефремов заметил интерес Чумака к ней раньше… Как бы то ни было, узнав о конкуренции, Олег отреагировал не так, как рассчитывала Рита. Вместо того чтобы приревновать, привязать ее к себе официальным браком, он сказал: «Ну и иди к нему!»
Рита оскорбилась и бросила ему под ноги ту самую шубу. Олег шубу взял. А через какое-то время в этой шубе пришла в театр актриса Тоня Елисеева. Вероятно, Олег, раздосадованный конкуренцией, решил сделать Рите больно. Может, потому и завел этот странный роман…
Еще одна прима Детского, Антонина Елисеева, была старше Олега, по-моему, лет на десять. И имела известного мужа — актера Алексея Консовского, он сыграл Принца в фильме «Золушка» с Яниной Жеймо. На роман Ефремова со своей женой Консовский не отреагировал. Может, просто не успел — эти отношения продлились недолго.
Что касается Чумака — ему Ефремов отомстил очень своеобразно. Дело в том, что Олег время от времени устраивал какие-то неслыханные выходки. Его так и подмывало всех чем-нибудь удивить — лишь бы не дать застояться театральной жизни. Тут случай был особенно скандальным, эту историю актеры передавали из уст в уста, добавляя новые подробности. Ефремов тщательно подготовился: взял у бутафоров большую резиновую грушу, которая наполнялась водой, и спрятал ее себе в брюки.
И вот во время антракта Олег заходит в грим-уборную к двум солидным дамам, заводит с ними светский разговор и вдруг со словами «пописать, что ли…» отворачивается и пускает струйку в раковину. Дамы, конечно, в ужасе выскочили из гримерки и побежали в кабинет директора — жаловаться. А Олег как ни в чем не бывало перешел в гримерку к Чумаку и проделал там то же самое. Вот тут-то Чумак и озверел: схватил стул, хотел ударить Олега. Но Ефремов успел выскочить за дверь. Они тянули дверь с разных сторон каждый на себя, ручки оторвались, и они оба упали. Причем Олег хохотал. Но скоро ему стало не до смеха.
Партком и комсомольская организация театра, руководителем которой он по-прежнему являлся, вынуждены были отреагировать. Оскорбленные актеры требовали уволить Ефремова — за поведение, не совместимое с моральным обликом советского артиста. Такая формулировка означала бы волчий билет — Олега бы ни в один театр не приняли. Спас его директор Константин Язонович Шах-Азизов. Он сказал: «Олег поступил очень плохо. Но он — большой талант. Мы не можем портить ему жизнь». Дело ограничилось строгим выговором…
Ну а с Ритой Олег, как смог, уладил дело — они вернулись к дружеским отношениям. Хотя передаренная шуба, конечно, долго ее коробила, но Рита отдавала Ефремову должное: ни одной роли он у нее не отнял, как сделали бы на его месте многие режиссеры. Да и из гордости Рита делала вид, что спокойно все это пережила. Но я знаю, что Олег оставил в ее душе глубокий шрам. Потому что она так никогда и не вышла замуж. А когда Ефремов умер, Рита с трудом это пережила. Я смотрела, как она плачет, и понимала, что она по-прежнему любит Олега. Хотя у него давно была совсем другая жизнь, в которой Рите не было места. Она ведь не пошла за ним в «Современник».
В середине пятидесятых Олег уже доигрывал в Детском свои последние спектакли. Он усиленно собирал людей в свою новую студию. Не так-то это было просто: многие ему не верили. Это сейчас «Современник» кажется мечтой для любого артиста, режиссера, гримера или бутафора. А в те годы не было даже этого названия, не говоря уж о помещении. Был Олег и только Олег. Который ставил свои спектакли на общественных началах, а со своими актерами жил «коммуной». Помню, как потряс меня тот факт, что у них деньги общие! Это был какой-то маленький коммунизм, который для них уже наступил.
Работали по-стахановски. Студенты учились в Школе-студии с девяти утра, а репетиции с Олегом у них заканчивались часа в четыре утра. И смертным грехом считались любые жалобы насчет того, что такой ритм выдерживать тяжело. Не можешь — уходи. Олег сам еле держался, бродил полуживой, но страшно счастливый. Порой его «вырубало» во время дневных репетиций в Детском — он засыпал прямо на стуле.
Даже Фурцева не устояла перед обаянием Ефремова
Лишь только его студия отыграла первый спектакль «Вечно живые», Олег сразу же ушел из ЦДТ. Но до славы «Современнику» было еще далеко. Несколько лет они скитались по разным площадкам, выступали даже порой на улице. Например, еще никому не известного «Голого короля» без ажиотажа играли в Саду имени Баумана, в летней «ракушке».
Иногда зрителей было очень мало. В таких случаях Ефремов шутил: «Не трусьте, ребята, нас больше!» И все равно играли. Возможно, этот сплоченный коллектив не выдержал бы такой неустроенности, но Олег фанатично верил в будущее и в конце концов решал любые проблемы. Не было костюмеров, рабочих сцены, декораторов — бросили клич, собралась группа из постоянных зрителей, как мы, и помогали бесплатно. Если же труппа начинала спорить, хороша ли новая пьеса, Олег мог сказать: «Ребята, ведите своих родственников, соседей, мы сыграем спектакль, а они посмотрят и решат».
Вот так — без помещения, без денег, без какой-либо помощи властей — они продержались несколько лет. Но потом студию все равно стали потихоньку прикрывать. Олег очень беспокоился на этот счет. И основания для беспокойства были. Нина Дорошина вспоминала, что когда в 1960 году Хрущев устроил встречу с интеллигенцией, Ефремова туда даже не пригласили. Зато Нина Дорошина должна была в числе прочих актрис вести концерт после этой встречи.
Олег инструктировал Нину: «Ты подойти к Хрущеву, объясни ему все, что, мол, театр молодежный закрывают, надо спасать!» Так бы Дорошина и сделала, если бы ее не остановили умные люди. Сказали ей: «Хрущеву на вас наплевать, он даже не знает о таком театре, ему не до этого. Иди вон к той женщине, Екатерине Алексеевне, она скоро будет министром культуры». Это была Фурцева, и с тех пор под ее опекой театр стал стремительно набирать силу — появилось свое помещение, пришел успех.
Я не знаю, почему Фурцева помогала «Современнику». Но в посольстве Алжира, где я работала, все говорили, что новая «министерша» влюблена в Ефремова и ни в чем не может отказать. Пожалуй, слухи эти были не беспочвенны.
Как бы то ни было, едва «Современник» получил собственное здание, туда повалил народ. Для меня-то проблем попасть в самый модный театр Москвы не было. Как вы понимаете, администрация театра не могла не дать билеты «для посла», а ходили по ним в театр мы, сотрудники… Для нас это был единственный способ туда попасть. Просто так достать билеты было нельзя. Не трудно, а невозможно! Студенты менялись в очереди, дневали и ночевали у касс, скупали все билеты и распределяли между собой. Зрители приходили в «Современник» как на праздник, как на Новый год. Еще не открылся занавес, а все уже на подъеме.
Всё о звезде
И как ни хороши были годы, проведенные Олегом в Детском театре, эпоха «Современника» стала для него еще более яркой. Наверное, самой счастливой в его жизни, потому что когда Ефремов перешел во МХАТ, он стал уже каким-то совсем другим… Но для меня самым ярким впечатлением так и осталось общение с Олегом в ЦДТ. А он сам для меня так и остался Костиком с гитарой из спектакля «Страницы жизни».
На самом деле Ефремов сумел изменить судьбы многих людей. В том числе и мою. Олег показал нам, как ничего не бояться и идти вперед! Он нас воспитал, и до сих пор Олег для нас — жив.
Добавить комментарий